Архитектура 50 х годов ссср. Советская космическая архитектура
Архитектура брежневского времени, которое принято называть застоем, в полной мере отражала суть той эпохи. Она не стремилась, в отличие от 1920-30-х годов, совершить революционные изменения в градостроительстве и организации общественного пространства и была меньше подвержена идеологическому влиянию.
Приоритетом в строительстве стала «обыденная» организация городской среды, а также удобность и комфортность жилья. Изменилась и трактовка коммунизма, построение которого считалось главной целью советской власти - это была не некая абстракция, а общество, в котором будут максимально удовлетворены все запросы и потребности человека. Москва была объявлена «образцовым коммунистическим городом», что предполагало наличие в ней не только зданий, несущих идеологическую нагрузку, но и обычных домов для простых советских граждан. То есть столица СССР должна была стать прежде всего удобным для жизни городом.
Генплан-71
Все это нашло отражение в Генеральном плане развития Москвы, принятом в июне 1971 года. Он пришел на смену Генплану 1935 года с корректировками и дополнениями 1953 года. Очень важна существенная разница этих документов: сталинский Генплан назывался «планом реконструкции» столицы, а брежневский - «планом развития». Генплан 1971 года, в отличие от предыдущего, не предусматривал массовый снос старой застройки - упор делался на освоение новых территорий. И хотя решение о расширении административной границы Москвы до МКАДа было принято еще в 1961 году, именно в Генплане 1971 года речь идет не только о развитии собственно столицы, но и всей Московской агломерации. Кстати, этот термин вводится в оборот именно в 1960-70-е годы.
Многие недостатки массового жилищного строительства были очевидны уже тогда. Однообразие типовой безликой застройки, отсутствие каких-либо градостроительных акцентов, с помощью которых можно было бы отличить один район от другого, стали притчей во языцех. Как известно, именно на этом строится весь сюжет знаменитого фильма Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или с легким паром!». Рефрен кинокартины был такой: типовые дома, типовые квартиры, типовые замки и типовые чувства.
Фото: Юрий Артамонов / РИА Новости
Монтаж домов «с колес». Монтаж, при котором элементы подают в монтажную зону и монтируют непосредственно с транспортных средств в соответствии с почасовым графиком. 1967 год
Чтобы решить эту проблему, архитекторы обратились к творческому опыту 1920-х годов - к конструктивизму. Разумеется, это не было его возрождением в чистом виде, начали использоваться лишь некоторые конструктивистские приемы. Например, очень популярной в 1960-70-е годы идеей стало формирование облика здания при рассмотрении его изнутри наружу. То есть внутреннее предназначение дома и должно было определять его внешний вид.
Дворец в Кремле
Первым примером такого подхода стал Кремлевский дворец съездов, построенный в 1961 году. Он рассматривался как замена так и не осуществленного проекта Дворца Советов, но оказался предтечей всей брежневской архитектуры. Ради возведения этого здания в Кремле был снесен Кавалерский корпус, который признали малоценным объектом культурного наследия. Его не спасло даже то, что в нем в 1918 году жил и работал Ленин.
В чем выражалось архитектурное новаторство при строительстве Кремлевского дворца съездов? В том, как была решена ранее считавшаяся неразрешимой дилемма - сочетание нового здания со сложившейся исторической застройкой. Знаменитый советский архитектор Иван Жолтовский говорил своим студентам, что любое новое здание можно решать двояко: либо оно подчиняет себе всю старую застройку, либо само подчиняется ей, и найти золотую середину практически невозможно.
Если бы, например, дворец строился в 1920-е годы, то однозначно можно быть уверенным, что какой-нибудь архитектор-конструктивист предложил бы проект небоскреба в Кремле. Конструктивизм вообще как стиль основывался на отрицании всего старого: прежней затхлой Москвы с ее дремучими переулками и покосившимися церквушками, в которых, по мнению многих молодых архитекторов той поры, не было никакой эстетической ценности.
В 1960-е годы все уже было не так, подобный радикализм был непопулярен. В это время считалось, что новое должно было органично сочетаться со старым, не подчиняясь и в то же время не подавляя его. Так решалась дилемма Жолтовского. Если опять обратиться к кинематографу той эпохи, то такой подход наглядно демонстрирует другой культовый советский фильм «Иван Васильевич меняет профессию». В нем царь Иван Грозный и в типовой советской квартире неплохо осваивается, и Высоцкого даже слушает, и, обозревая с балкона панораму Нового Арбата и Кутузовского проспекта, одобрительно произносит: «Лепота!»
Поэтому Кремлевский дворец съездов совершенно в духе своего времени по замыслу его создателей должен был вписаться в окружающую застройку, но довольно-таки оригинальным образом. Ведь что прежде всего определяет восприятие любого здания? Высота и цвет. Если мы посмотрим на этот дворец, то нетрудно заметить, что он вовсе не стремится вверх и не подавляет тем самым окружающие здания. Более того, чтобы он не казался слишком высоким, были построены два подземных этажа, где разместились гардеробы и другие подсобные и технические помещения. Вертикальные пилоны по всему периметру фасада перекликались с устремленными вверх башнями Кремля, а очевидная горизонтальная направленность дворца - с кремлевскими стенами.
Кремлевский Дворец съездов, 1965 год
Здание было облицовано белым мрамором, что тоже неслучайно. Архитекторы стремились, чтобы дворец гармонировал с белокаменными соборами Московского Кремля. Параллельно пилонам он был стянут вертикальными каркасами из анодированного алюминия «под золото». Кстати, такое сочетание бело-золотых оттенков характерно для многих московских построек, возведенных позднее, - гостиницы «Россия», Дома Советов РСФСР на Краснопресненской набережной (Белый дом), здания Министерства обороны на Арбатской площади.
Пилоны Кремлевского дворца съездов тоже выполняли полезную функцию, в них были вмонтированы кабели и другие коммуникации. В этом главное отличие хрущевско-брежневской архитектуры от эпохи сталинского ампира, где многочисленные элементы декора на фасадах домов были лишены практического применения и имели только эстетическое значение. Вход в Кремлевский дворец съездов венчал огромный медный герб СССР под его крышей, что явно ассоциировалось с надвратными иконами кремлевских башен.
Стеклобетонные «клетчатые рубашки»
Другими наглядными примерами уже непосредственно брежневской архитектуры стали многочисленные многоэтажные «стеклянные призмы». Их строительство было своего рода данью моде того времени, в качестве образца для них служили небоскребы Нью-Йорка и некоторых европейских столиц. Эти здания в конструктивном плане были очень просты - параллелепипед с мощным горизонтальным стилобатом в основании. Характерными их чертами стали стеклянные фасады и вертикальное членение каркаса с ячеистой структурой. Злые языки назвали эти дома совершенно безликими и сравнивали их с клетчатыми рубашками. Еще одной отсылкой к наследию конструктивизма стали огромные окна. С одной стороны, это обеспечивало максимальную освещенность внутренних помещений, а с другой - в этих зданиях была отвратительная теплоизоляция зимой и жуткая жара летом. Это, кстати, стало одной из причин прекращения строительства подобных домов в Москве. Стало ясно, что они совершенно не приспособлены к нашему климату.
Типичным примером такой архитектуры служат здание института «Гидропроект» на развилке Ленинградского и Волоколамского шоссе и снесенная при Лужкове гостиница «Интурист» на улице Горького (ныне - Тверская). Последняя, кстати, должна была стать еще одним образцом успешного сочетания новых и старых форм в архитектуре. На самом деле эта многоэтажная стеклобетонная коробка плохо гармонировала не только с рядом стоящим дореволюционным зданием гостиницы «Националь», но и с высотными сталинскими домами. Хотя в техническом, утилитарном плане это было неплохое сооружение.
Здание гостиницы Интурист 1971 год.
Чтобы фасады таких зданий несли еще и полезную нагрузку, в главные государственные праздники на них вывешивали огромные - площадью в несколько этажей - плакаты с лозунгами или портреты советских вождей.
«Вставные челюсти» столицы
Но главным памятником этого времени стал, конечно, комплекс зданий по Калининскому проспекту (сейчас - Новый Арбат). Функциональное значение этой новой московской магистрали очевидно - это была правительственная трасса, соединявшая Кремль с резиденциями руководителей страны к западу от столицы. В некотором смысле появление этой улицы на карте Москвы было отголоском Генплана 1935 года. Однако вместо расширения Арбата, как это произошло в 1930-е годы с улицей Горького, решили просто прорубить сквозь существующую застройку новую широкую дорогу с высотными современными домами. В результате были безвозвратно утрачены многие ценные памятники архитектуры XVIII-XIX веков, например один из символов старинной Москвы - ансамбль знаменитой Собачьей площадки.
Но проект строительства Калининского проспекта не предусматривал полного уничтожения всех старых домов, идея гармоничного сочетания старого и нового нашла свое отражение и тут. Наглядной иллюстрацией тому служит церковь Симеона Столпника на Поварской улице, над которой нависает многоэтажное здание дома №6 по Новому Арбату.
Еще одной конструктивистской идеей, использованной при строительстве проспекта, стали огромные вытянутые стилобаты, объединившие все четыре административные «книжки-высотки». Здесь располагались двухэтажные магазины, и тут мы видим еще одно новшество - чтобы не затруднять подъезд к ним грузовиков с товаром, на всем протяжении магазинной линии была построена подземная дорога. Другой отличительной особенностью Калининского проспекта стала широкая тротуарная зона, отделенная от проезжей части линией зеленых насаждений.
Со стороны Москвы-реки новая магистраль открывалась «книжкой» здания Совета экономической взаимопомощи (теперь тут находится мэрия города). Поскольку оно несло ярко выраженную идеологическую функцию, то его архитектурная композиция была необычна. Чаще всего этот дом ассоциируется с фасадами в виде развернутых страниц, но он интересен не только этим. Очень оригинален знаменитый стилобат и спиральная автостоянка, которая считалась творческой находкой авторов проекта. Здание должно было служить архитектурной доминантой при въезде на Калининский проспект со стороны гостиницы «Украина».
«Панельные джунгли»
Если в начале и середине 1960-х годов преобладала пятиэтажная застройка, то начиная со второй половины 1960-х и до середины 1970-х годов дома начали строить в девять, двенадцать и четырнадцать этажей. Но, как и раньше, жилье в основном продолжали возводить из панельных конструкций. Главным недостатком при строительстве таких зданий было низкое качество используемых материалов. Даже если на весь дом попадалась одна бракованная панель, это могло стать серьезной проблемой.
Большие нарекания вызывали конструктивные особенности таких построек. В зданиях первой серии К-7 толщина стен составляла всего 8 сантиметров. Для сравнения, в сталинских высотках стены могли иметь ширину до полуметра. В последующих сериях панельных жилых домов толщину стены нарастили до 15 сантиметров, но звукоизоляция в них по-прежнему оставляла желать лучшего.
Другой слабой чертой этих зданий были стыки между панелями. Их необходимо было регулярно промазывать и изолировать от воздействия внешней среды. Если в эти стыки проникала влага, могла возникнуть угроза эрозии стальных арматур, которыми стянуты панели дома. Такой косметический ремонт необходимо проводить каждые два-три года. И, кстати, печальная судьба первых московских пятиэтажек, которые снесли при Лужкове, была обусловлена именно тем, что к тому времени многие из них не ремонтировались по 10-15 лет и поэтому изрядно обветшали.
К концу 1960-х годов власти решили постепенно отказаться от типовой жилищной застройки. Чтобы внести хоть какое-то разнообразие в облик нового жилья, архитекторы при проектировании комбинировали различные типы и серии домов. Поэтому, начиная с 1970-х годов, они стали разрабатывать не только новые типы зданий, но и новые типы строительных деталей. Настоящим прорывом в жилищном строительстве того времени стала разработка Единого каталога универсальных строительных изделий. Такими домами, где фантазией архитекторов сочетались различные конструктивные элементы, застраивались московские районы Тропарево, Ясенево, Теплый Стан и Бирюлево. Другим способом преодолеть унылое однообразие типовых домов была игра цветом. Стены, лоджии и балконы стали украшать яркой раскраской и замысловатыми узорами.
Важной приметой времени было увеличение этажности новых зданий. Поскольку потребности в росте объемов возводимого жилья в Москве только возрастали, а неосвоенных территорий в пределах административных границ города становилось все меньше, в 1970-80-х годах число этажей в новых домах достигало не только четырнадцать, но и шестнадцать и даже двадцать два. Эпоха приземистых хрущевских пятиэтажек осталась далеко позади.
На карте мировой архитектуры наша страна по-настоящему появилась только после 1917 года. Не азиатская пестрота или скучная провинциальность, а дерзкий эксперимент авангарда вывел ее в первые ряды. И сколь бы спорным ни казался сталинский ампир, как и то, что пришло ему на смену, эти стили по крайней мере заслуживают того, чтобы о них спорили.
6 |
ГИГАНТОМАНИЯ
Ленинский план монументальной пропаганды объявлял скульптуру важнейшим агитационным средством. Памятники революционерам и общественным деятелям с 1920-х годов стали появляться по всей стране, плотно обеспечив художников госзаказом. Эталонным символом соцреализма стал монумент Веры Мухиной «Рабочий и колхозница» на ВДНХ, венчавший павильон СССР на Всемирной выставке в Париже в 1937 году. Спустя тридцать лет на Мамаевом кургане в Волгограде был возведен другой триумф гигантомании - «Родина-мать зовет!» Евгения Вучетича. На момент создания это была самая высокая скульптура в мире: 85 метров, 33 из которых занимает меч. Для сравнения: американская статуя Свободы - 46 метров без постамента. Но по масштабу и степени воздействия на умы даже они не могли тягаться с Общесоюзной радиотелевизионной передающей станцией имени 50-летия СССР. 540-метровая Останкинская башня в виде перевернутой лилии в 1967 году стала самым высоким сооружением на планете. |
ГРИГОРИЙ РЕВЗИН
Что в вашем понимании большой стиль в советской архитектуре?
В ней есть только один большой стиль - сталинский. Ведь само это понятие историческое, стандарт, введенный Французской академией в период классицизма. Конструктивисты боролись с самим понятием стиля, заявляли что авангард - это антистиль, отдельный художественный институт. Хрущевская и брежневская архитектура тоже далека от идеалов классицизма. Большой стиль всегда связан с абсолютизмом, поэтому товарищ Сталин его и перенимал. Парадоксальным образом он выполнял программу возрождения классики, подготовленную еще в 1910-е годы Александром Бенуа и его коллегами по «Миру искусства».
Представим, что революции не было. Архитектура времен царствования императора Алексея Николаевича Романова сильно отличалась бы от сталинской?
Скорее всего, она была бы очень на нее похожа. Особенно в том, что касалось бы дворцов и общественных зданий. Это была бы русская версия американского и европейского ар-деко, так широко представленного в 1930 1950-е Борисом Иофаном. Но не было бы такой гегемонии одного стиля: между собой конкурировали бы неоклассицизм и органично развивавшийся авангард, как это случилось в США или Франции.
Чем сталинская архитектура отличалась от американского ар-деко, от архитектуры муссолиниевской Италии и гитлеровской Германии?
В Америке ар-деко - это прежде всего стиль роскоши. Его посыл - желание понравиться потребителю. Даже материалы в нем очень дорогие, будь то традиционный мрамор или модернистская сталь. У нас же архитектура тех лет была не коммерческой, не предназначенной для продажи: когда вы перестраиваете социум, вам явно не до этого. Перед сталинской архитектурой стояла задача подавлять своим масштабом. Что же касается архитектуры Муссолини, который пришел к власти еще в 1920-е, то в ней наряду с классическими было множество элементов авангарда. У нас подобных зданий крайне мало. Например, Харьковский дом правительства, с одной стороны - совершенно авангардный, а с другой - четко выражающий идеи государственной власти. Или замечательный жилмассив на Тракторной улице в Ленинграде, с домами, соединенными между собой полуарками. Стиль Муссолини был продуктивно переработан послевоенной архитектурой мраморного модернизма. С гитлеровской архитектурой сталинскую роднит социальная функция - принуждения и воспитания. Обе чрезвычайно пафосные, а разница между ними в национальных школах. Немецкие представители вдохновляются созданиями Карла Шинкеля, и вся их нео классика очень сухая, геометрическая и даже метафизическая. Сталинские здания материальны, в них чувствуется вес кирпичей, из которых они сделаны. А если взять гитлеровскую рейхсканцелярию, то это были просто гектары отполированного мрамора, которые выглядели совершенно мистически, абстрактно, - нельзя было сразу понять, что это за поверхность.
Согласны ли вы с точкой зрения, что советская архитектура 1970–1980-х проявила себя лишь на окраинах империи - в Грузии или Прибалтике?
Не согласен. Она базируется на мнении одного человека, редактора французского журнала Citizen K Фредерика Шобена, который, объехав бывшие союзные республики, нашел в них неизвестные на Западе интересные здания, сделал фотографии, устроил выставки в Нью-Йорке и Париже и издал книгу, ставшую очень популярной. Действительно, первые секретари ЦК местных компартий в Тбилиси и Таллине поддерживали некоторые архитектурные эксперименты, но на самом деле в Москве, Петербурге и Нижнем Новгороде огромное количество интереснейшей брежневской архитектуры, просто это еще не введенный в оборот материал.
Чем из построенного в СССР можно гордиться сегодня?
В СССР было три пассионарные волны в архитектуре, выделенные в свое время Селимом Хан-Магомедовым, с кото-рым я в этом согласен: конструктивизм, сталинская и бумажная архитектура 1970–1980-х. Что же касается рейтингов, я их очень не люблю. Есть объективные оценки, и тут совершенно логично упомянуть имена Фомина, Жолтовского, Щусева, Голосова. Вообще, если взять список лауреатов Сталинской премии по архитектуре, выяснится, что награждали тех, кого и следовало, - создатели всех главных зданий эпохи в него попали. Но с субъективной точки зрения мне всегда очень нравился Северный речной вокзал в Москве, вокзал в Детском Селе под Ленинградом, Дом артистов Большого театра. А фото сочинского санатория «Металлург» я много раз показывал итальянским коллегам, и они всегда говорили, что прекрасно помнят это палаццо XVII века на озере Гарда, - такая фантастическая работа получилась у архитектора Кузнецова. Он строил дом отдыха так, как ему самому хотелось, без всякой идеологической нагрузки.
Ваше личное восприятие сталинской архитектуры менялось с годами?
Мало. Она с самого начала вызывала у меня восхищение. Здание МГУ, где я учился, - это же шедевр. Я очень хорошо понимаю людей старшего поколения, моих учителей, у которых само сталинское время, а вместе с ним и архитектура тех лет, вызывает чувство физического отвращения. Но у меня то же отношение к брежневской архитектуре: я все про нее знаю и умом понимаю ее достоинства, но не могу избавиться от первого физического ощущения - страха и мерзости. А у людей, не живших в то время, нет таких эмоций.
СССюРеализм
НОВЫЙ АРБАТ
Я люблю под окнами мечтать, я люблю, как книги, их читать
Проспект Калинина в Москве прорубили прямо посреди исторической застройки, как просеку в лесу, - по Генеральному плану реконструкции Москвы 1935 года. Эффектнее всего улица, сегодня носящая название Новый Арбат, выглядела вечером в праздничные дни, когда окна домов-книжек высвечивали четыре огромные буквы или цифры на выбор: СССР, КПСС, 1 или 9 Мая. Вопреки легенде, жильцы остальных квартир в это время не сидели в темноте: в домах располагались госучреждения, а включение света программировалось из аппаратной.
ГЛАВНОЕ ЗДАНИЕ МГУ
Арх. Лев Руднев
Когда-то в этом месте, на Воробьевых горах, собирались построить храм в память победы над Наполеоном, теперь же о новой победе возвестило нечто совершенно невообразимое - не то собор, не то дворец, не то замок (четыре яшмовые колонны, уцелевшие при сносе храма Христа Спасителя, установили перед кабинетом ректора). Как и в случае с другими сталинскими высотками, сравнения с американскими небоскребами нелепы. Ведь те непременно сбиваются в кучи, сила же университета- в бескрайних просторах вокруг, гарантирующих эффектные виды. Москва, 1948–1953
ДВОРЕЦ СОВЕТОВ
Все выше, и выше, и выше!
Грандиозное здание высотой 420 метров по проекту Бориса Иофана должно было стать апофеозом большого стиля. Многоярусный небоскреб с колоннами, увенчанный стометровой статуей Ленина - в два с лишним раза выше статуи Свободы, - начали строить на месте взорванного в 1931 году храма Христа Спасителя, успев сделать фундамент. В голове вождя предполагали обустроить библиотеку, кабинет Сталина или поставить зенитные установки. В войну проект заморозили, а затем было уже не до дворца, вместо одного гиперздания в Москве выросли «семь сестер» - семь высоток. После смерти кормчего культурный вектор был направлен не ввысь, а вглубь: фундамент Дворца Советов перетек в открытый бассейн «Москва».
Смелый размах соцреалистического зодчества
Неосуществлённые архитектурные проекты, начиная с 30-х и заканчивая началом 50-х годов ХХ века
Государственный музей архитектуры им. А. В. Щусева хранит проекты, разработанные в 30 - 50-х годах XX века. Архитектура Москвы тех лет, несомненно, занимает центральное место в отечественном зодчестве эпохи социализма. По своей самобытности и размаху это наиболее яркое воплощение социалистической утопии в архитектуре. С этим временем связано творчество крупнейших советских архитекторов: В.Иофана, А.Щусева, И.Жолтовского, братьев А., В., Л.Весниных, И.Фомина, Л.Руднева, И.Голосова, В.Щуко.
Среди крупномасштабных программ первых, "сталинских" пятилеток своей грандиозностью выделялся Генеральный план реконструкции Москвы
, принятый в 1935 году. Согласно этому плану в кратчайшие сроки Москва должна была превратиться в образцовую столицу первого в мире социалистического государства. Генеральный план предусматривал развитие центра города как единой системы магистралей, площадей и набережных с уникальными зданиями, олицетворяющими идеи и достижения социализма. План этот содержал целый ряд крупных недостатков, особенно в отношении сохранения исторического наследия города.
Особенностью архитектурного процесса этого периода было то, что он всецело определялся амбициозными государственными заданиями. Для их реализации организовывались масштабные архитектурные конкурсы, на которые приглашались архитекторы самых различных ориентаций и творческих школ. Особым размахом и творческими результатами выделялись Конкурс на проект Дворца Советов
(1931-1933) и Конкурс на (1934). Хотя ни "Наркомтяжром", ни Дворец Советов построены не были, материалы их конкурсов оказали заметное влияние на развитие и облик Москвы, а многие конкурсные проекты вошли в сокровищницу проектного мышления нашего столетия. В свое время эта архитектура, как и современная ей советская литература, советское изобразительное искусство, были объявлены примером воплощения в жизнь "самого прогрессивного" художественного метода "социалистического реализма".
Сегодня очевидно, что лучшие образцы этой архитектуры, в значительной части так и оставшейся в проектах, глубже и содержательнее идеологических догм, в рамках которых они осуществлялись. За многими грандиозными проектами часто отчетливо просматривается желание людей, наделенных властью, отобразить величие той или иной исторической эпохи. Пусть неосуществленные проекты этих зданий-монументов напоминают о том, что можно и должно строить новое, не разрушая исторических ценностей прошлого.
То, что дала нам история, будь то добрым или злым, - это наша история, и мы обязаны принимать ее такой, какая она есть. Но мы не должны забывать уроков истории, ибо от этого зависит будущее России.
Здание Наркомата тяжелой промышленности
А. Веснин, В. Веснин, С. Лященко. 1934
В 1934 году был объявлен конкурс на здание Народного Комиссариата тяжелой промышленности (Наркомтяжпром) на Красной площади. Сооружение этого грандиозного комплекса в 110 тыс. куб. м на площади в 4 га привело бы к радикальной реконструкции Красной площади , прилегающих улиц и площадей Китай-города. На первый этап конкурса было подано 12 проектов. Впечатляющие проекты братьев А. и В. Весниных - лидеров движения конструктивизма — не были отмечены жюри, как, впрочем, и проекты других участников, хотя на конкурс были представлены выдающиеся архитектурные решения, вошедшие в число интереснейших проектных идей нашего столетия. Здание Наркомтяжпрома сооружено не было.
Дворец Советов
Б. Иофан, О. Гельфрейх, О. Щуко. Скульптор С. Меркулов. Один из вариантов утвержденного проекта. 1934
Конкурс на проект Дворца Советов в Москве — один из самых масштабных и представительных архитектурных конкурсов нашего столетия. Идея сооружения в столице первого в мире государства рабочих и крестьян здания, способного стать символом «грядущего торжества коммунизма», появилась уже в 20-х годах. Дворец Советов было решено построить на месте разрушенного Храма Христа Спасителя.
Конкурс на проект Дворца Советов объявили в 1931 году, и он проходил в несколько этапов. Всего на конкурс было представлено 160 проектов, включая 12 заказных и 24 внеконкурсных, а также 112 проектных предложений, 24 предложения поступили от иностранных участников, среди которых были всемирно известные архитекторы: Ле Корбюзье, В. Гропиус, Э. Мендельсон. Ясно обозначившийся к этому времени поворот советской архитектуры к наследию прошлого обусловил и выбор победителей. Высшие премии были присуждены архитекторам: И.Жолтовскому, Б. Иофану, Г. Гамильтону (США). В дальнейшем Совет Строителей Дворца Советов (в который одно время входил и сам Сталин) принял за основу проект Б. Иофана, который и был после многочисленных доработок принят к осуществлению.
Гостинница Моссовета («Москва»)
Л. Савельев, О. Cтапран. 1931
В 1931 году Моссовет провел закрытый конкурс на проект огромной гостиницы на 1000 номеров , самой благоустроенной по меркам тех лет. В конкурсе участвовало шесть проектов, лучшим был признан проект молодых архитекторов Л. Савельева и О. Стапрана. Архитектурная и широкая пресса внимательно следила за всеми этапами проектирования и строительства: в градостроительном отношении здание имело огромное значение - оно располагалось на пересечении главной магистрали столицы улицы Горького с вновь прокладываемой «Аллеей Ильича», громадным проспектом, который вел к Дворцу Советов.
Когда стены будущей гостиницы «Москва»
уже возводились, руководителем авторского коллектива архитекторов был назначен академик А. Щусев. В проект гостиницы, его фасад, были внесены изменения в духе новой монументальности и ориентации на классическое наследие. Согласно легенде, Сталин подписал сразу оба варианта решения фасада здания, поданные ему на одном листе, в результате чего фасад выстроенной гостиницы оказался несимметричным. Строительство было завершено в 1934 году. «Аллея Ильича»
проложена не была, следы ее прокладки — нынешняя Манежная площадь, образовавшаяся на месте снесенной застройки Моховых улиц.
Дворец техники
А. Самойлов, Б. Ефимович. 1933
Конкурс на проект Дворца техники был объявлен в 1933 году. Сам объект проектирования представлял собой комплекс научных и технических учреждений, он должен был стать в столице страны, находящейся в активном процессе индустриализации, центром, призванным «вооружать массы достижениями советской техники в области промышленности, сельского хозяйства, транспорта и связи». Местом строительства Дворца был выбран участок на берегу Москвы-реки. Индустриальность решения проекта А. Самойлова и Б. Ефимовича — не дань уже ушедшему в прошлое конструктивизму, а скорее иллюстрация «технократического» характера самого объекта проектирования. Дворец техники сооружен не был.
Здание военного наркомата
Л. Руднев. 1933
Сооружения архитектора Л. Руднева принадлежат к числу наиболее заметных в Москве. Он руководитель авторского коллектива проекта Высотного здания МГУ на Ленинских горах (1953). В 30-е годы по проектам Руднева был выстроен ряд зданий Наркомата обороны: Военная академия РККА им. Фрунзе на Девичьем поле (1932), здания Наркомата обороны на Фрунзенской набережной (1936) и на ул. Шапошникова (1933). Для зданий этого ведомства архитектор выработал особый стиль с мотивами грозной неприступности и подавляющей мощи, отвечающий официальному образу Красной Армии. Проект здания на Арбатской площади, который был реализован лишь частично, отражает переход архитектора от мрачного величия зданий наркоматов обороны 30-х годов к мажорной помпезности, которая стала характерна для архитектуры 40-х — начала 50-х годов.
Здание Наркомата тяжелой промышленности
И. Фомин, П. Абросимов, М. Минкус. 1934
И. Фомин — крупнейший представитель петербургской школы неоклассического направления в отечественной архитектуре, сложившийся как мастер еще в дореволюционное время. Даже в 20-е годы, в период полного господства конструктивизма, Фомин сумел остаться верным классическим принципам в архитектуре и даже разработал так называемый «пролетарский ордер» .
«Две основные вертикали главного фасада даны для того, чтобы создать щель, через которую хорошо было бы смотреть на мавзолей
. По площади Свердлова здание заканчивается прямым торцом корпуса. Здесь избран прием силуэтного решения. Этот торец мы разрываем очень парадной аркой, отвечающей характеру старой архитектуры площади. Здание в плане представляет замкнутое кольцо. Так как композиция является замкнутой, мы не хотели подниматься в целом выше 12—13 этажей и только башни будут достигать высоты 24 этажа». Из объяснительной записки к проекту.
Здание Наркомата тяжелой промышленности
А. Веснин, В. Веснин, С. Ляценко. Вариант. 1934
«На стилобате, отвечающем Кремлевской стене, поставлены четыре башни, доходящие высотою до 160 метров. Ритмическое построение, выражающееся в четырех вертикальных элементах и колоннаде стилобата, создает зрительную протяженность, необходимую для продольного обрамления площади, и отвечает построению Кремлевской стены. Членение по вертикали соответствует четырем членениям Кремлевской башни, что необходимо для включения здания в общий ансамбль. Запроектирован единый вестибюль протяженностью вдоль Красной площади». Из объяснительной записки к проекту.
Дом Аэрофлота
Д. Чечулин. 1934
В 1934 году весь мир следил за драматической судьбой экипажа ледокола «Челюскин», дрейфовавшего на льдине после гибели судна в Чукотском море. Летом того же года Москва встречала отважных челюскинцев и спасших их летчиков, которые первыми были удостоены звания Героя Советского Союза.
Новые традиции социалистической жизни требовали увековечения славного подвига советских людей в монументальных формах
. Здание «Аэрофлота»
, которое планировалось возвести на площади у Белорусского вокзала, было задумано архитектором Д. Чечулиным как монумент героической советской авиации. Отсюда остросилуэтное решение, «аэродинамическая» форма высотного корпуса и скульптурные фигуры героев-летчиков: А. Ляпидевского, С. Леваневского, В. Молокова, Н. Каманина, И. Слепнева, И. Водопьянова, И. Доронина, — увенчивающие семь ажурных арок, повернутых перпендикулярно главному фасаду и составляющих своеобразный его портал. В работе над проектом принимал участие скульптор И. Шадр, лепивший фигуры летчиков. Проект в своем первоначальном виде и назначении осуществлен не был. Почти полвека спустя общие идеи проекта были воплощены в комплексе Дома Верховного Совета РСФСР на Краснопресненской набережной (ныне Дом Правительства).
Дом книги
И. Голосов, П. Антонов, А. Журавлев. 1934
Проект Дома книги — пример характерного для начала 30-х годов решения здания как «архитектурного монумента» . Трапециевидный, устремленный ввысь силуэт, упрощенные архитектурные формы и обилие скульптуры на всех частях здания. Архитектор И. Голосов в 20-е годы ярко проявил себя в русле конструктивизма (он автор хрестоматийно известного Клуба имени Зуева), а в последующие годы создал интересные решения в духе новой советской классики. Участвовал в конкурсах на проект Дворца Советов и Наркомтяжпрома, где предложил оригинальные проекты. Работы Голосова отличают черты, которые определяют как «символический романтизм».
«Архитектор должен быть свободен от стиля, в старом, историческом смысле этого слова, и должен сам творить стиль... Для этого должны быть даны руководящие правила и законы, облегчающие зодчему в каждом отдельном случае избрание правильного пути к разрешению задачи художественного творчества... Необходимо установить только непреложные положения, являющиеся неизбежными, истинными и несменяемыми. Таких положений очень много, и эти положения, несомненно, неся в себе абсолютную ценность, одинаково приемлемы как к классической архитектуре, так и к архитектуре нашего времени». И. Голосов. Из лекции «Новые пути в архитектуре».
«Арка героев». Монумент героическим защитникам Москвы
Л. Павлов. 1942
С октябре 1942 года, в самый разгар Великой Отечественной войны газета «Литература и искусство» сообщала: «Заканчивается конкурс на монументы героям Великой Отечественной войны . От московских скульпторов и архитекторов поступило около 90 работ. Получены сведения о высылке проектов из Ленинграда, Куйбышева, Свердловска, Ташкента и других городов СССР. Ожидается прибытие свыше 140 проектов».
С целью ознакомить общественность с материалами конкурса зимой и весной 1943 года в Москве были устроены три выставки, на которых экспонировались представленные проекты. Условия конкурса среди прочих тем предусматривали и создание монумента «Героическим защитникам Москвы». Выбор места для монумента представлялся на усмотрение конкурсантов. Автор «Арки героев»
архитектор Л. Павлов предложил разместить свой памятник на Красной площади. Монумент сооружен не был.
Жилой дом на площади Восстания
В. Олтаржевский, И. Кузнецов. 1947
Архитектор В. Олтаржевский, совместно с А. Мордвиновым, автор Высотного здания гостиницы «Украина» на Кутузовском проспекте. В. Олтаржевский много занимался архитектурной теорией и методами возведения высотных зданий. В 1953 году вышла его книга «Строительство высотных зданий в Москве», в которой он пытался найти связь этой архитектуры с традициями русского зодчества. Особое внимание В. Олтаржевский уделял конструкциям и многообразным видам инженерно-технического оснащения «высоток». Проект Олтаржевского осуществлен не был. Высотный дом на пл. Восстания был сооружен по проекту архитекторов М. Посохина и А. Мндоянца.
Высотное здание в Зарядье
Перспектива со стороны Красной площади. Д. Чечулин. 1948
В 1947 году Советское правительство приняло постановление о строительстве в Москве Высотных зданий. К началу 50-х годов Высотные здания на Ленинских горах (МГУ), на Смоленской площади (МИД), на Лермонтовской площади (административное здание), на Комсомольской площади и на Кутузовском проспекте (гостиница «Ленинградская» и «Украина»), на Котельнической набережной и на площади Восстания (жилые дома) были построены.
И только строительство 32-х этажного административного здания в Зарядье, которое должно было стать одной из главных доминант в силуэте центра столицы, не было завершено. Его сооружение было прервано после известного постановления 1955 года, осудившего «излишества и украшательство в архитектуре»
и обозначившего начало новой эпохи в советской архитектуре. Уже возведенные конструкции были разобраны, а на фундаментах Высотного здания по проекту того же Д. Чечулина в 1967 году построена гостиница «Россия».
Дворец Cоветов
Б. Иофан, В. Гельфрейх, Я.Белопольский, В. Пелевин. Скульптор С. Меркулов.
Один из вариантов утвержденного проекта. 1946
Дворец Советов задумывался как самое большое здание на земле . Его высота должна была достигать 415 метров — выше самых высоких сооружений своего времени: Эйфелевой башни и небоскреба Эмпайр стейт билдинг. Здание-постамент должна была увенчивать скульптура Ленина высотой 100 метров.
Строительство Дворца Советов превратилось в самостоятельную хозяйственно-экономическую и научно-исследовательскую отрасль. В этой системе функционировали специальные лаборатории по оптике и акустике, по разработке специальных материалов: «стали Д.С.», «кирпича Д.С.», действовали механический и керамзитобетонный заводы, к строительной площадке была подведена отдельная железнодорожная ветка. Специальными постановлениями СНК СССР и Совета Труда и Обороны строительство Дворца Советов было объявлено ударной стройкой 1934 года, к концу 1939 года были готовы фундаменты высотной части. В 1941 году в связи с войной строительство было приостановлено и уже не возобновлялось. Работа над проектом Дворца Советов продолжалась до конца 40-х годов.
Архитектура брежневского времени, которое принято называть застоем, в полной мере отражала суть той эпохи. Она не стремилась, в отличие от 1920-30-х годов, совершить революционные изменения в градостроительстве и организации общественного пространства и была меньше подвержена идеологическому влиянию.
Приоритетом в строительстве стала «обыденная» организация городской среды, а также удобность и комфортность жилья. Изменилась и трактовка коммунизма, построение которого считалось главной целью советской власти - это была не некая абстракция, а общество, в котором будут максимально удовлетворены все запросы и потребности человека. Москва была объявлена «образцовым коммунистическим городом», что предполагало наличие в ней не только зданий, несущих идеологическую нагрузку, но и обычных домов для простых советских граждан. То есть столица СССР должна была стать прежде всего удобным для жизни городом.
Генплан-71
Все это нашло отражение в Генеральном плане развития Москвы, принятом в июне 1971 года. Он пришел на смену Генплану 1935 года с корректировками и дополнениями 1953 года. Очень важна существенная разница этих документов: сталинский Генплан назывался «планом реконструкции» столицы, а брежневский - «планом развития». Генплан 1971 года, в отличие от предыдущего, не предусматривал массовый снос старой застройки - упор делался на освоение новых территорий. И хотя решение о расширении административной границы Москвы до МКАДа было принято еще в 1961 году, именно в Генплане 1971 года речь идет не только о развитии собственно столицы, но и всей Московской агломерации. Кстати, этот термин вводится в оборот именно в 1960-70-е годы.
Многие недостатки массового жилищного строительства были очевидны уже тогда. Однообразие типовой безликой застройки, отсутствие каких-либо градостроительных акцентов, с помощью которых можно было бы отличить один район от другого, стали притчей во языцех. Как известно, именно на этом строится весь сюжет знаменитого фильма Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или с легким паром!». Рефрен кинокартины был такой: типовые дома, типовые квартиры, типовые замки и типовые чувства.
Чтобы решить эту проблему, архитекторы обратились к творческому опыту 1920-х годов - к конструктивизму. Разумеется, это не было его возрождением в чистом виде, начали использоваться лишь некоторые конструктивистские приемы. Например, очень популярной в 1960-70-е годы идеей стало формирование облика здания при рассмотрении его изнутри наружу. То есть внутреннее предназначение дома и должно было определять его внешний вид.
Дворец в Кремле
Первым примером такого подхода стал Кремлевский дворец съездов, построенный в 1961 году. Он рассматривался как замена так и не осуществленного проекта Дворца Советов, но оказался предтечей всей брежневской архитектуры. Ради возведения этого здания в Кремле был снесен Кавалерский корпус, который признали малоценным объектом культурного наследия. Его не спасло даже то, что в нем в 1918 году жил и работал Ленин.
В чем выражалось архитектурное новаторство при строительстве Кремлевского дворца съездов? В том, как была решена ранее считавшаяся неразрешимой дилемма - сочетание нового здания со сложившейся исторической застройкой. Знаменитый советский архитектор Иван Жолтовский говорил своим студентам, что любое новое здание можно решать двояко: либо оно подчиняет себе всю старую застройку, либо само подчиняется ей, и найти золотую середину практически невозможно.
Если бы, например, дворец строился в 1920-е годы, то однозначно можно быть уверенным, что какой-нибудь архитектор-конструктивист предложил бы проект небоскреба в Кремле. Конструктивизм вообще как стиль основывался на отрицании всего старого: прежней затхлой Москвы с ее дремучими переулками и покосившимися церквушками, в которых, по мнению многих молодых архитекторов той поры, не было никакой эстетической ценности.
В 1960-е годы все уже было не так, подобный радикализм был непопулярен. В это время считалось, что новое должно было органично сочетаться со старым, не подчиняясь и в то же время не подавляя его. Так решалась дилемма Жолтовского. Если опять обратиться к кинематографу той эпохи, то такой подход наглядно демонстрирует другой культовый советский фильм «Иван Васильевич меняет профессию». В нем царь Иван Грозный и в типовой советской квартире неплохо осваивается, и Высоцкого даже слушает, и, обозревая с балкона панораму Нового Арбата и Кутузовского проспекта, одобрительно произносит: «Лепота!»
Поэтому Кремлевский дворец съездов совершенно в духе своего времени по замыслу его создателей должен был вписаться в окружающую застройку, но довольно-таки оригинальным образом. Ведь что прежде всего определяет восприятие любого здания? Высота и цвет. Если мы посмотрим на этот дворец, то нетрудно заметить, что он вовсе не стремится вверх и не подавляет тем самым окружающие здания. Более того, чтобы он не казался слишком высоким, были построены два подземных этажа, где разместились гардеробы и другие подсобные и технические помещения. Вертикальные пилоны по всему периметру фасада перекликались с устремленными вверх башнями Кремля, а очевидная горизонтальная направленность дворца - с кремлевскими стенами.
Здание было облицовано белым мрамором, что тоже неслучайно. Архитекторы стремились, чтобы дворец гармонировал с белокаменными соборами Московского Кремля. Параллельно пилонам он был стянут вертикальными каркасами из анодированного алюминия «под золото». Кстати, такое сочетание бело-золотых оттенков характерно для многих московских построек, возведенных позднее, - гостиницы «Россия», Дома Советов РСФСР на Краснопресненской набережной (Белый дом), здания Министерства обороны на Арбатской площади.
Пилоны Кремлевского дворца съездов тоже выполняли полезную функцию, в них были вмонтированы кабели и другие коммуникации. В этом главное отличие хрущевско-брежневской архитектуры от эпохи сталинского ампира, где многочисленные элементы декора на фасадах домов были лишены практического применения и имели только эстетическое значение. Вход в Кремлевский дворец съездов венчал огромный медный герб СССР под его крышей, что явно ассоциировалось с надвратными иконами кремлевских башен.
Стеклобетонные «клетчатые рубашки»
Другими наглядными примерами уже непосредственно брежневской архитектуры стали многочисленные многоэтажные «стеклянные призмы». Их строительство было своего рода данью моде того времени, в качестве образца для них служили небоскребы Нью-Йорка и некоторых европейских столиц. Эти здания в конструктивном плане были очень просты - параллелепипед с мощным горизонтальным стилобатом в основании. Характерными их чертами стали стеклянные фасады и вертикальное членение каркаса с ячеистой структурой. Злые языки назвали эти дома совершенно безликими и сравнивали их с клетчатыми рубашками. Еще одной отсылкой к наследию конструктивизма стали огромные окна. С одной стороны, это обеспечивало максимальную освещенность внутренних помещений, а с другой - в этих зданиях была отвратительная теплоизоляция зимой и жуткая жара летом. Это, кстати, стало одной из причин прекращения строительства подобных домов в Москве. Стало ясно, что они совершенно не приспособлены к нашему климату.
Типичным примером такой архитектуры служат здание института «Гидропроект» на развилке Ленинградского и Волоколамского шоссе и снесенная при Лужкове гостиница «Интурист» на улице Горького (ныне - Тверская). Последняя, кстати, должна была стать еще одним образцом успешного сочетания новых и старых форм в архитектуре. На самом деле эта многоэтажная стеклобетонная коробка плохо гармонировала не только с рядом стоящим дореволюционным зданием гостиницы «Националь», но и с высотными сталинскими домами. Хотя в техническом, утилитарном плане это было неплохое сооружение.
Чтобы фасады таких зданий несли еще и полезную нагрузку, в главные государственные праздники на них вывешивали огромные - площадью в несколько этажей - плакаты с лозунгами или портреты советских вождей.
«Вставные челюсти» столицы
Но главным памятником этого времени стал, конечно, комплекс зданий по Калининскому проспекту (сейчас - Новый Арбат). Функциональное значение этой новой московской магистрали очевидно - это была правительственная трасса, соединявшая Кремль с резиденциями руководителей страны к западу от столицы. В некотором смысле появление этой улицы на карте Москвы было отголоском Генплана 1935 года. Однако вместо расширения Арбата, как это произошло в 1930-е годы с улицей Горького, решили просто прорубить сквозь существующую застройку новую широкую дорогу с высотными современными домами. В результате были безвозвратно утрачены многие ценные памятники архитектуры XVIII-XIX веков, например один из символов старинной Москвы - ансамбль знаменитой Собачьей площадки.
Но проект строительства Калининского проспекта не предусматривал полного уничтожения всех старых домов, идея гармоничного сочетания старого и нового нашла свое отражение и тут. Наглядной иллюстрацией тому служит церковь Симеона Столпника на Поварской улице, над которой нависает многоэтажное здание дома №6 по Новому Арбату.
В народе новый проспект сразу назвали «вставными челюстями» Москвы, а доморощенные конспирологи увидели в пяти 24-этажных сдвоенных панельных высотках тайное воплощение Пятикнижия Моисея.
Еще одной конструктивистской идеей, использованной при строительстве проспекта, стали огромные вытянутые стилобаты, объединившие все четыре административные «книжки-высотки». Здесь располагались двухэтажные магазины, и тут мы видим еще одно новшество - чтобы не затруднять подъезд к ним грузовиков с товаром, на всем протяжении магазинной линии была построена подземная дорога. Другой отличительной особенностью Калининского проспекта стала широкая тротуарная зона, отделенная от проезжей части линией зеленых насаждений.
Со стороны Москвы-реки новая магистраль открывалась «книжкой» здания Совета экономической взаимопомощи (теперь тут находится мэрия города). Поскольку оно несло ярко выраженную идеологическую функцию, то его архитектурная композиция была необычна. Чаще всего этот дом ассоциируется с фасадами в виде развернутых страниц, но он интересен не только этим. Очень оригинален знаменитый стилобат и спиральная автостоянка, которая считалась творческой находкой авторов проекта. Здание должно было служить архитектурной доминантой при въезде на Калининский проспект со стороны гостиницы «Украина».
«Панельные джунгли»
Если в начале и середине 1960-х годов преобладала пятиэтажная застройка, то начиная со второй половины 1960-х и до середины 1970-х годов дома начали строить в девять, двенадцать и четырнадцать этажей. Но, как и раньше, жилье в основном продолжали возводить из панельных конструкций. Главным недостатком при строительстве таких зданий было низкое качество используемых материалов. Даже если на весь дом попадалась одна бракованная панель, это могло стать серьезной проблемой.
Большие нарекания вызывали конструктивные особенности таких построек. В зданиях первой серии К-7 толщина стен составляла всего 8 сантиметров. Для сравнения, в сталинских высотках стены могли иметь ширину до полуметра. В последующих сериях панельных жилых домов толщину стены нарастили до 15 сантиметров, но звукоизоляция в них по-прежнему оставляла желать лучшего.
Другой слабой чертой этих зданий были стыки между панелями. Их необходимо было регулярно промазывать и изолировать от воздействия внешней среды. Если в эти стыки проникала влага, могла возникнуть угроза эрозии стальных арматур, которыми стянуты панели дома. Такой косметический ремонт необходимо проводить каждые два-три года. И, кстати, печальная судьба первых московских пятиэтажек, которые снесли при Лужкове, была обусловлена именно тем, что к тому времени многие из них не ремонтировались по 10-15 лет и поэтому изрядно обветшали.
К концу 1960-х годов власти решили постепенно отказаться от типовой жилищной застройки. Чтобы внести хоть какое-то разнообразие в облик нового жилья, архитекторы при проектировании комбинировали различные типы и серии домов. Поэтому, начиная с 1970-х годов, они стали разрабатывать не только новые типы зданий, но и новые типы строительных деталей. Настоящим прорывом в жилищном строительстве того времени стала разработка Единого каталога универсальных строительных изделий. Такими домами, где фантазией архитекторов сочетались различные конструктивные элементы, застраивались московские районы Тропарево, Ясенево, Теплый Стан и Бирюлево. Другим способом преодолеть унылое однообразие типовых домов была игра цветом. Стены, лоджии и балконы стали украшать яркой раскраской и замысловатыми узорами.
Важной приметой времени было увеличение этажности новых зданий. Поскольку потребности в росте объемов возводимого жилья в Москве только возрастали, а неосвоенных территорий в пределах административных границ города становилось все меньше, в 1970-80-х годах число этажей в новых домах достигало не только четырнадцать, но и шестнадцать и даже двадцать два. Эпоха приземистых хрущевских пятиэтажек осталась далеко позади.
АРХИТЕКТУРА ПЕРИОДА Л.И. БРЕЖНЕВА. СОВРЕМЕННАЯ АРХИТЕКТУРА. СОВЕТСКИЙ АРХИТЕКТУРНЫЙ МОДЕРНИЗМ
В отличие от Н. С. Хрущёва, который архитектуру воспринимал скорее как приложение к экономичному строительству и породившему минимализм, Л.И. Брежнев (правил с 1964-82 гг) относился к архитектуре более индифферентно. Влияние коммунистической партии на развитие архитектуры было обезличено, поэтому правомерность применять термин «брежневская архитектура» остаётся спорной. Несмотря на то, что этот период называется эпохой "застоя" в экономической и социальной сферах жизни страны, строительство шло в невиданных масштабах.
Архитектура общественных зданий развивалась в общем русле советского минимализма и функционализма. Сравнительно недавно (с 2010-х гг) появился новый термин, обозначающий современную послесталинскую архитектуру 1955-1991 гг - «советский архитектурный модернизм». Эта архитектура ещё недостаточно изучена (и мы восполняем этот пробел), а термин ещё недостаточно прижился и чётко не определён.
В целом новому направлению соответствуют следующие критерии: применяются самые современные строительные материалы и конструкции на основе последних достижений научно-технической революции и промышленного прогресса; рациональный (функциональный) подход к конструктивным решениям; минимум декораций; глобально-космополитичный облик зданий; стремление к отказу от обращения к архитектурному прошлому (историзму).
И, конечно, как и в каждую эпоху, в эту рождались настоящие шедевры архитектуры.
На наш взгляд, можно условно выделить следующие основные направления советского модернизма - минимализм, брутализм и органическую архитектуру .
МИНИМАЛИЗМ
Минимализм - направление в архитектуре, основным принципом которой является ограничение декора.
Дворец спорта ленинградских профсоюзов «Юбилейный»
Здание спорткомплекса на пр. Добролюбова, состоящее из круглого в плане объёма (диаметр 94 м и высотой 22 м) и прямоугольной подчинённой части, построено в 1967 г. по проекту архитекторов Г. П. Морозова, И. П. Сусликова, А. Л. Левханяна, Ф. Н. Яковлева, инженера А. П. Морозова. За проект присуждена Государственная премия СССР за 1971 год. Конструктивные особенности сооружения определили его архитектуру, в СССР это один из первых примеров применения пространственных конструкций висячего типа, оборудованных гибкими вантами (тросами). Всё это выглядело ультрасовременно на фоне общей исторической застройки. Здание неумолимо напоминает римский Пантеон и находящийся неподалёку стадион имени В. И. Ленина, хотя острая трактовка колонн в виде железобетонных рёбер возвещает нам о приходе новой архитектуры.
Оформление брандмауэров
Оформление такой значимой площади, как площадь Стачек - важная градостроительная задача. После развенчания культа личности Сталина после демонтажа изображения вождя на брандмауэре бывшего доходного дома Гордзялковских площадь оказалась незаконченной. В 1965 г. студентами Мухинского училища под руководством профессоров К. Л. Иогансена и Г. А. Савинова было выполнено монументальное панно на революционные темы из истории Нарвской заставы.
В 1967 г. на брандмауэре дома по Сердобольской ул., 2В, было выполнено в том же стиле монументальное панно "Рабочие Выборгской стороны в борьбе за Советскую власть и путь В. И. Ленина в Смольный" в технике фрески (художник Э. Х. Насибуллин). Снесена в 2009 г. при реконструкции здания.
Экспериментальная школа N 345 на бульваре Красных Зорь построена в 1968 г. по проекту группы архитекторов под руководством С. И. Евдокимова. Целостное здание школы имеет зигзагообразную в плане форму и состоит из блоков, соединенных переходами. Здесь также был предусмотрен зал-амфитеатр, пищеблок (который может трансформироваться в танцзал), зимний сад, обсерватория, мастерские, клуб, физкультурный зал и бассейн. Архитекторы исходили из соотнесения построек с масштабом ребёнка и приспособления под нужды учебно-развивающего процесса. Помимо этого было разработано художественное оформление интерьеров.
Комплекс на проспекте Гагарина построен в 1970-81 гг по проекту архитекторов И. М. Чайко, Н. В. Баранова, Ф. Н. Яковлева, Н. А. Владиславлевой, инженеров А. П. Морозова, О. А. Курбатова, Ю. А. Елисеева.
Здание музыкальной школы на Варшавской улице построено по проекту группы архитекторов под руководством В. В. Попова в 1971 г. Суровый минималистический облик фасада оживляется фризом с изображением музицирующих юношей и девушек.
Речной вокзал. Гостиница "Речная"
В допетровские времена на этом месте находилась деревня Койоси. После введения в эксплуатацию в 1964 г. Волго-Балта, приняли решение о строительстве здесь, на пр. Обуховской Обороны, зданий речного вокзала и гостиницы (построены в 1970 и 1974 гг, руководитель проекта архитектор И. Н. Кусков). Современная архитектура вертикального и горизонтального объёмов комплекса являлась знаковой для тех лет. Постройки снесены в 2012 г.
ЦНИИ робототехники и технической кибернетики
Центр создан в 1968 г. как Особое конструкторское бюро технической кибернетики Ленинградского политехнического института для проведения научных исследований и создания наукоемкой продукции для оборонной промышленности. Комплекс зданий для института был построен на углу Тихорецкого и Светлановского проспектов в 1973—86 гг по проекту архитекторов Б. И. Артюшина и С. В. Савина. Композиционным центром является удивительная башня высотой 70 м и диаметром 30 м, которая напоминает то ли ракетный стартовый комплекс, то ли инопланетный космический корабль. Архитекторы хотели явно поразить наше воображение и создать облик, соответствующий назначению постройки.
Комплекс, расположенный на пл. Победы, играет важную градостроительную роль, отмечая парадный въезд в город со стороны Москвы и аэропорта Пулково. Величественный и одухотворённый монумент был создан по проекту бывших участников обороны Ленинграда архитекторов В. А. Каменского и С. Б. Сперанского и скульптора М. К. Аникушина в 1974-75 гг. На гранитных постаментах 26 бронзовых скульптур защитников Ленинграда обращены к бывшей линии фронта — к Пулковским высотам. В центре мемориала возвышается красногранитный 48-метровый обелиск, с расположенным за ним символическим разорванным кольцом Блокады. У основания обелиска расположены пятиметровые фигуры рабочего и солдата. В 1978 г. открылся подземный памятный зал (авторы С. Н. Репин, И. Г. Уралов, Н. П. Фомин под руководством А. А. Мыльникова).
Институт железнодорожного транспорта (Университет путей сообщения), Дом физической культуры (спорткомплекс ЛИИЖТ)
Бетонно-стеклянное сооружение с покрытием на основе жёстких вант на Малой Посадской строилось с 1975 по 1986 г. по проекту архитекторов С. И. Трофименкова, В. Ф. Хрущёва и др. Необыкновенный облик здания, напоминающего корабль с парусами, сугубо функционален - основной объём занимает бассейн и спортзал.
Дом политпросвещения Ленинградского обкома КПСС
Здание на площади Пролетарской диктатуры построено в 1974 г. по проекту архитекторов Д. С. Гольдгора, Г. А. Васильева и др. Главный фасад решён в виде протяжённого ритма пилонов, чередующихся с оконными проёмами. Масштабный прямоугольник портала облицован серым полированным гранитом. Строгость форм и ритма подчёркивает важное общественно-политическое значение этого сооружения.
Гостиница "Прибалтийская"
Представительное здание гостиницы на Прибалтийской площади, замыкающей перспективу ул. Нахимова, и раскрывающееся некогда на Финский залив, было важной частью оформления западной части Васильевского острова и морского фасада города. Построено в 1976-78 гг по проекту архитекторов Н. Н. Баранова, С. И. Евдокимова и В. И. Ковалевой. Здание в плане похоже на букву «Н», стены покрыты анодированным металлом, а высокий стилобат, поддерживающий основную массу, облицован красным гранитом. Перед главным фасадом гостиницы в 1983 г. установлена скульптурная группа «Создатели флота в России", выполненная Э.М Агаяном.
Общий вид динамичной постройки с распахнутыми крыльями боковых корпусов, напоминает концертный зал или театр, что делает находящихся на улице Нахимова невольными зрителями разворачивающегося архитектурного действия.
Гостиница Пулковская и ВНИИ "Электронстандарт"
Здания построены на площади Победы в 1981 - 84 гг по проекту архитектора С. Б. Сперанского с соавторами и должны были играть роль фона для выдающегося монумента Героическим защитникам Ленинграда. Презентабельный вид гостиницы определяется сочетанием белого камня «западающих» пилонов и анодированного алюминия межоконного пространства.
Архитектура административного корпуса ВНИИ "Электронстандарт" вторит находящейся напротив гостинице и уравновешивает симметричную композицию площади.
Станция метро "Пионерская"
Станция открыта 6 ноября 1982 г. в составе участка «Петроградская» — «Удельная». Названа в честь 60-летия Всесоюзной пионерской организации. Наземный павильон выполнен по проекту архитекторов В. Н. Щербина и Ю. М. Песоцкого и выделяется мощной складчатой крышей с сильно нависающим козырьком.Рядом установлена бронзовая композиция "Бегущие дети" ("пионеры") (скульпторы В.И. Винниченко, Л.Т. Гапонова, архитекторы В.Г. Чехман, В.Г. Сокольская, 1986 или 1988 г.)
НПО "Научные приборы"
Комплекс зданий специального конструкторского бюро аналитического приборостроения РАН на ул. Маршала Говорова по проекту архитектора Б. А. Подольского и др. был построен в 1987 г. Здесь авторы как бы поклоняются научному прогрессу, определив облик здания как явно технократический - башня, являющаяся доминантой на улице, напоминает робота или космический корабль, стены украшают изображения великих учёных.